Старожилы села вспоминают, что в Липовке была большая церковь, но приказу большевиков она была разграблена и взорвана.

В 1907 году в Липовке священником был отец Василий Николаев (Архангельский), который сдавал в аренду под яровой посев, из принадлежащей ему земли (27 десятин) при селе Юматовка отдельным крестьянам Ханеневской и Юматовской сельских общин. Так крестьяне деревни Ханеневки Липовской волости Филипп Афанасьев и Ананий Мезин арендовали у него за наличные деньги землю (6¼ десятины), находящаяся при селе Юматовка. Аренда земли обходилась Тушнову на один посев за одну десятину 42 рубля, Мезину за две десятины под яровой посев 20 рублей.

Из воспоминаний старожилов

 «Мои родители – кузнецы, где-то в 1932-1934 гг. нас увезли в Динамо, с нами был отец Петр Поликарпович и мой старший брат Владимир. к нам в динамо привезли кирпичи, оставшиеся от сломанной Липовской церкви и построили из них два свинарника».

Тишина Клавдия Петровна 1923 г.р.

«Церковь стояла в центре села, где сейчас находится сквер. Церковь Рождества Христа Спасителя начали ломать в 1932 году. Сначала срубили крест. Само здание оставили под амбар. Потом его начали ломать. кирпич на полуторках возили в совхоз Динамо, где из него строили контору и склады.

Народ крестился и говорил, что за церковь ответят.

Колокола звонили на Рождество, Крещение, Казанскую, на всекрупные праздники. Звон колоколов был слышен во всех уголках села».

Крылышкин Иван Трофимович, 1925 г.р.

«Крест на церкви Рождества Христа Спасителя был дубовым, изгородь вокруг церкви была бревнышек, оттесанных с четырех сторон.

Когда ломали само здание церкви, кирпичи были с двумя буквами «МГ» и «АР».

Майоров Владимир Митрофанович, 1921 г.р.

«В нашу церковь приезжало много народу из соседних сел на лошадях. Специально для лошадей были привязи.

В праздники служили службу. Церковь красивая была, в центре села, где сейчас памятник погибшим в годы войны. Высокие крыльца были. Когда народ во время службы в церкви не помещался, то люди  располагались на крыльцах.

Перед Пасхой на службу сначала ходили мужчины и дети, а уж потом женщины. Наряды надевали самые лучшие.

Я училась в церковно-приходской школе, умела читать церковно-славянском языке. Я закончила 3 класса. Дальше учиться не разрешил отец, сказав, что я девка и должна сидеть дома: прясть, вязать, убираться по дому, печь хлеб. учиться могли только мальчики, ведь им на службу идти. они должны быть грамотными, чтобы домой письма писать.

Все мужчины, у нас их было 7 человек, ходили в церковь. Свято соблюдали все православные праздники. В воскресенье никто не работал.

На Крещение вырубали прорубь. С окрестных сел к нам приезжали верующие».

Грачева Александра Яковлевна, 1910 г.р.

«Я хорошо помню нашу церковь. Тогда я была еще маленькой девочкой, часто ходила с отцом туда. Церковь была каменная, побеленная. Большой колокол был и два маленьких. Колокола звонили на праздники. Их звон далеко был слышен за пределами села.

Батюшка жил недалеко от церкви. Позже в его доме организовали детский сад. При церкви были рабочие, которые выполняли разные работы».

Волкова Н.Ф. 1914 г.р.

«Ломали церковь, снимали кресты. Церковь кирпичная была, высокая.

Разрушали церковь Сапогов Осип и Ганин».

Сонина Ольга Дмитриевна, 1918 г.р.

«В 1932 году моя тетя Блудвина Зинаида Степановна во время разрушения церкви подходила и говорила: «Что ты делаешь, Осип? Ты же голову нам снимаешь». А он отвечал: «Вы все равно матом ругаетесь, и в Бога не верите».

Крылышкина Татьяна Осиповна, 1925 г.р.

«Мой дед, Курышев Иван Андреевич, был старостой в церкви.

В годы советской власти его забрали и увезли. Больше его никто не видел.

По рассказам деда большой колокол весил 114 пудов – 1867 кг. Когда звонили в большой колокол на пасху, Рождество, Крещение, то его звон был слышен в соседних деревнях. Рядом с церковью была сторожка. Там жила попадья.

Кузина Зинаида Михайловна, 1923 г.р.

«Церковь разрушали в конце 20-х гг.: сняли колокола, купол, а само здание приспособили под амбар, в котором хранили зерно. В годы войны мне пришлось самой разгружать там хлеб.

В 1947 году было принято решение снести здание. Руководил разрушением церкви Сапогов Осип Васильевич. Здание очень трудно поддавалось сносу. Кувалдой разбивали стены, которые были очень крепкими. А до этого всю церковную утварь (иконы, лампады, книги) жители села успели попрятать по домам. Все что осталось в церкви, было сожжено и уничтожено. У тети Души Дорониной сохранилась огромная икона из церкви, и когда она умерла, эту икону отдали в церковь в селе Алексеевка».

Грачева З.П., 1928 г.р.

«Люди не переставали верить в Бога, хотя на это был большой запрет. Сначала старухи собирались у церкви, когда церковь разрушали, их разгоняли, т.к. рядом с этим местом был расположен сельский совет. Потом решили собираться по домам: у тети Кати Калабиной, у тети Окси Лисановой, у тети Домны Мальцевой, у тети Степеши Грачевой.

все годы, такие праздники, как Пасха, Рождество народ праздновал и в годы советской власти. Всегда совершали поминальные обряды, приглашали бабушек-«стихарок».

Родионова Т.К., 1922 г.р.

«После того, как сломали церковь одна из икон попала к Тишиной Наталье. Икона была очень большая, высотой два метра, шириной 70 см. По воспоминаниям бабушки Пелагеи Петровны Витулевой, 1875 г.р., когда ей было 7-10 лет она носила в церковь молоко, свежие куриные яйца. Там работали каменщики, которые засыпали известь в колоду, перемешивали, настаивали и потом наносили тонким слоем, меньше, чем толщина пальца на стену и клали кирпичи. Кирпичи были с клеймом «АР».

Володина Ольга Ефремовна, 1925 г.р.

«Дед мой, Лупандин Емельян Иванович умер 28 мая 1963 года, прожил без малого 100 лет, был кузнецом. У негог была изба маленькая, но вся в иконах. Как верующий человек он не мог смотреть, как разрушают церковь. Необходимо было сохранить хотя бы иконы. Охранял церковь мужчина по прозвищу «Желтый», на самом деле он был рыжий, инвалид, у него не было ноги, звали его Андрей. И дед мой ходил ночью в церковь, вытаскивал иконы и носил домой. Очень много было икон. Помню большую икону Богоматери (180 см в высоту 80 см в ширину), которая стояла в углу, а рядом была икона Николая Угодника высотой примерно 140 см и шириной 70-80 см. когда дедушка умер, иконы разошлись по людям».

Фрягина Р.Г., 1926 г.р.